1. Нотариусы не вправе навязывать дополнительные услуги по составлению документов.
[spoiler]Гражданин, являясь наследником первой очереди, обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство на имущество, приложив к заявлению все необходимые документы. Нотариус принял заявление и зарегистрировал наследственное дело.
За выдачу документов нотариус потребовал от гражданина оплатить нотариальный тариф в размере 11 476 руб., объяснив это так:
- 200 руб. - государственная пошлина за выдачу свидетельства о праве собственности пережившего супруга на долю в квартире;
- 200 руб. - свидетельство о праве собственности пережившего супруга на долю в гараже;
- 76 руб. - свидетельство о праве на наследство по закону на долю в гараже в размере (0,3% стоимости имущества);
- 11 000 руб. - оплата за оказание услуг правового и технического характера за выдачу указанных свидетельств.
Наследователь данное требование нотариуса счел незаконным, утверждая, что данные услуги ему не оказывались, он в них не нуждался, самостоятельно подготовил все необходимые документы.
Суд первой инстанции и суд апелляционной инстанции не удовлетворили требования гражданина, ссылаясь на то, что нотариус выполнил работы правового и технического характера, являющиеся неотъемлемыми элементами нотариального действия, которые не могут быть расценены как навязывание услуг.
Но судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала выводы судебных инстанций ошибочными, так как предоставляемые нотариусами услуги правового и технического характера по своей сути являются дополнительными по отношению к нотариальным действиям, содержание которых определяется законодательством (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 1 марта 2011 г. №272-О-О), и что их получение в конкретной правовой ситуации зависит от согласия лица, обратившегося к нотариусу.
В соответствии со ст.48 Основ законодательства о нотариате нотариус отказывает в совершении нотариального действия, если: совершение такого действия противоречит закону; действие подлежит совершению другим нотариусом; с просьбой о совершении нотариального действия обратился недееспособный гражданин либо представитель, не имеющий необходимых полномочий; сделка, совершаемая от имени юридического лица, противоречит целям, указанным в его уставе или положении; сделка не соответствует требованиям закона; документы, представленные для совершения нотариального действия, не соответствуют требованиям законодательства.
Указанный в данной статье перечень оснований для отказа в совершении нотариального действия является исчерпывающим, не подлежит расширительному толкованию. Поэтому сославшись на данный Обзор можно отказаться от техработ нотариуса.
(п. 9 Обзора. Дело № 31-КГ18-3, г. Москва)
2. Руководитель не обязан заявлять о банкротстве, если финансовые затруднения должника кратковременные и устранимые.
В рамках дела о банкротстве должника конкурсный кредитор обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности на основании п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве – должник не обратился во время в суд с заявлением о банкротстве.
Суд первой инстанции заявление не удовлетворил.
Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения постановлением арбитражного суда округа, определение суда первой инстанции отменено, заявление удовлетворено.
Судебная коллегия Верховного Суда РФ отменила названные судебные акты и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям:
1) момент подачи заявления о банкротстве должника возникает в каждом конкретном случае, определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов;
2) при рассмотрении подобных дел, необходимо учитывать особенности деятельности должника, а также то, что финансовые трудности могут быть преодолимыми и временными.
У должника был экономически обоснованный план по выходу из сложившейся финансовой ситуации. Судами первой и апелляционной инстанций это было оставлено без должной оценки.
(п. 29 Обзора. Дело №№ 306-ЭС17-13670(3) г. Москва)
3. Руководителя могут привлечь к ответственности за пределами срока подозрительности, если он мешал кредитору своевременно подать заявление о банкротстве
В рамках дела о банкротстве общества ФНС России обратилась в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам общества его бывших руководителей. Судом первой инстанции они были привлечены к ответственности солидарно.
Привлекая бывших руководителей к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции исходил из того, что частая смена руководителей, отсутствие документации, нарушение норм налогового законодательства являлись системным подходом ответчиков к ведению дел должника, в результате которого только задолженность по обязательным платежам достигла 1.147 млн. руб. и послужила основанием к введению в отношении должника процедуры банкротства. Суд также установил, что причиной банкротства должника стали виновные действия бывших руководителей, выразившиеся, в том числе в заключении мнимых сделок, искажении информации об обязательствах должника.
Постановлением суда апелляционной инстанции указанные лица привлечены к ответственности в долях пропорционально размеру причиненного каждым из них вреда.
Постановлением арбитражного суда округа постановление суда апелляционной инстанции отменено в части привлечения к субсидиарной ответственности одного из руководителей (К.), в удовлетворении заявления в этой части отказано. Суд основывался на том, что полномочия руководителя общества закончились за 2 года и два с половиной месяца до возбуждения дела о банкротстве.
Судебная коллегия Верховного Суда РФ отменила постановление арбитражного суда и оставила в силе постановление суда апелляционной инстанции.
Судебная коллегия исходила из того, что активными действиями К. создана ситуация, при которой уполномоченный орган длительное время объективно был лишен возможности принять решение о взыскании задолженности за счет имущества общества, без которого налоговый орган не мог по не зависящим от него обстоятельствам инициировать возбуждение процедуры банкротства должника. Тем самым действия К. изменили начало течения подозрительного периода в свою пользу. При этом возникшие из-за действий К. препятствия существовали более продолжительный период времени, чем тот, на который прекращение полномочий К. как руководителя отстоит по времени от начала двухлетнего периода, предшествующего дню возбуждению дела о банкротстве общества.
Коллегия судей указала, что заявление К. об утрате статуса контролирующего лица должно квалифицироваться как недобросовестное пользование правом (злоупотребление правом) и влечь соответствующие этому правовые последствия (отказ в применении возражения ответчика об утрате статуса контролирующего лица).
(п. 30 Обзора. Дело № А32-9992/2014 г. Москва)Автор: Филичева М, руководитель компании